Вторая половина марта и начало апреля прошли в весьма оживленной переписке между военными руководителями России и Франции по вопросу о том, будет ли Россия наступать в апреле, ибо с февраля на апрель было перенесено начало боев на западе. Сменивший Жоффра Ни — велль уже через несколько дней после создания Временного правительства послал телеграмму в русскую Ставку, текст которой был сообщен Алексееву через Жанена (21(8) марта). Обещая ввести во время наступления на западном фронте «все силы французской армии» и добиваться решительных результатов, достижения которых в данный период войны «нельзя откладывать», Нивелль требовал «начать наступление русских войск около первых или средних чисел апреля (по новому стилю)». Он хотел одновременных операций на обоих фронтах и настаивал на том, чтобы русское наступление было рассчитано «на длительный период», а также и «доведено до конца». Заявление Гурко на конференции в Петрограде о невозможности начать большие операции в столь ранние сроки игнорировалось. Вопрос о том, какую помощь окажет Франция русской армии ввиду необходимости большого наступления, организованного в очень короткое время, также обходился. Вместо этого Нивелль ссылался на совершенно неосновательный довод, будто русские войска находятся в особо благоприятном положении для наступления, «…так как почти все наличные немецкие силы,— заявлял французский главнокомандующий,— находятся на нашем фронте, и число их растет здесь с каждым днем»
Положение русской армии, как его понимали занявший после Февральской революции должность верховного главнокомандующего Алексеев и военный министр Гучков, делало требования Нивелля невыполнимыми. Солдаты русской армии не желали воевать за интересы русских и иностранных империалистов. Такова была решающая причина, которая вынуждала генералов оттягивать время на-чала крупных операций. Однако время работало отнюдь не на пользу империалистов. Беря на себя задачу сообщить Франции о невозможности осуществить наступление ранее июля, генерал Алексеев писал Гучкову: «…Я не могу взять на себя ответственность за те последствия, которые повлечет наше уклонение от выполнения принятых на себя обязательств. Мы находимся в столь большой зависимости от союзников в материальном и денежном отношениях, что отказ союзников от помощи поставит нас в еще более тяжелое положение, чем мы находимся ныне. Соответствующее соглашение, думаю, должно составить заботу Временного правительства».
Петроградское правительство оказалось не в состоянии добиться «соответствующего соглашения». Оно даже не смогло в официальной форме предложить его. Ставка вела переговоры с французским военным командованием, не поддержанная должными дипломатическими действиями Временного правительства в пересмотре соглашений по военным вопросам. Русская буржуазия при решении вопросов о военных действиях против Германии не только демонстрировала империалистический характер своей деятельности, но и подтверждала свою зависимость от иностранного империализма.