Первый секретарь французского посольства в Петрограде Шамбрен писал, что Временное правительство решило предпринять наступление, «следуя советам («sur les con — seils») Альбера Тома», а Деникин сообщил в мемуарах, что «вопрос о русском наступлении чрезвычайно волновал союзное командование. Военные представители Англии (генерал Бартер) и Франции (генерал Жанен) часто бывали у Верховного Главнокомандующего и у меня, интересуясь положением вопроса».

Донесения Жанена в Париж заполнены сообщениями о его нажиме на русских генералов по вопросу о скорейшем наступлении на русском фронте. Французский военно — морской атташе Галло вместе со своим английским коллегой часто посещал суда Балтийского флота и вел среди матросов агитацию за продолжение войны. Керенский, как морской министр, отмечал «большую энергию» обоих атташе, которые, по его словам, «ездив многократно на флот и посещая суда и митинги… выступали с горячими речами и, несомненно, способствовали успокоению умов и установлению правильного взгляда на союзников». Керенский предлагал наградить этих ревностных защитников интересов западного империализма орденами

Для пропаганды в пользу наступления использовались также французские офицеры, находившиеся в России. Одна их группа посетила в мае 1917 г. войска западного и юго-западного фронтов (для «разъяснения необходимости ведения войны и наступательных операций», как характеризовала это турне Ставка).

Другие (имея в своем составе, кроме французских представителей, еще японского полковника) вели активную агитацию за наступление среди солдат северного фронта. На этом фронте было широко распространено воззвание А. Тома, также призывавшее к наступлению. Жанен и Алексеев вели переговоры о посылке в русские войска с теми же целями группы французских полковников.