По мысли организаторов, главными ораторами должны были быть Ренодель, Жуо и Вандервельде. Заготовили «патриотическую» резолюцию с призывом к России усердно воевать вместе с Францией. Но парижский пролетариат сорвал этот замысел, весьма убедительно показав свое отношение к русской революции. Когда появился на трибуне Вандервельде, в зале поднялся большой шум. Скомканной речи бельгийского социалиста никто в сущности не слушал, из аудитории раздавались враждебные социал-шовинистам возгласы. Та же картина повторилась при выступлениях Реноделя и Жуо, встреченных собравшимися гнев — ными возгласами «ренегаты!». Названные ораторы с трудом пробили себе дорогу к выходу. Рабочие пели «Интернационал». Во всех уголках зала шли ожесточенные споры. Представителя группы социалистов меньшинства Северину, говорившую о героизме русской революции и о необходимости «вернуть потерянную свободу французскому народу», слушали внимательно. В зале раздавались лозунги «Долой войну!», «Да здравствует мир!», «Да здравствует III Интернационал!». Организаторы митинга закрыли собрание раньше времени. Про заготовленную резолюцию не успели вспомнить L На следующий день о митинге знал весь Париж. Напечатавшая о нем отчет «L’Humanite» объявила рабочих, устроивших обструкцию Вандервельде, Реноделю и Жуо, «нарушителями порядка», а более правдивое описание в «Journal du peuple» было вырезано цензурой. «Лига прав» через несколько дней на страницах той же «L’Humanite» лицемерно выражала сожаление, что якобы «некоторое небольшое число» людей, присутствовавших на митинге, нарушило свободу слова.
Сторонники циммервальдской левой во Франции организовали через несколько дней свой митинг. Французская печать (исключая лишь «Journal du peuple») об этом полуторатысячном митинге не писала ничего. В апреле же состоялся большой женский митинг в Париже, который также замолчали все французские газеты и о котором упомянула лишь швейцарская печать. Приветствуя русских рабочих и работниц, ораторы-женщины требовали для себя 8-часового рабочего дня и равной оплаты с мужчинами. Всех работниц митинг призвал «объединиться для защиты своих интересов вокруг своих профессиональных синдикатов а где таковых нет — вокруг женских секций комитетов синдикального действия» (находившихся под влиянием сторонников циммер — вальдского объединения). Влияниерусской революции было видно и на поведении французских рабочих в день Международного праздника трудящихся. Как исполком социалистов большинства, так и руководство Всеобщей конфедерации труда отказались объявить 1 мая нерабочим днем; они лишь предложили внести в кассу взаимопомощи зарплату за этот день «в фонд помощи солдатам, военнопленным, раненым и беженцам» . Воззвание социалистов говорило, главным образом, о войне, повторяя еще раз, будто «мир… будет вскоре завоеван героическими усилиями союзных стран», а обращение конфедерации труда требовало «помочь солдатам на фронте» усиленным производством военного снаряжения.