Черниным (через «Нейтрального эмиссара») были прерваны и сорваны Февральской революцией. Официальное предложение мира центральными державами в конце 1916 г. встретило отрицательный прием у Антанты, ибо в этом предложении захватнические аппетиты Англии и Франции плохо учитывались. Немцы развернули опасную подводную войну, а США готовились к непосредственному вмешательству в ход борьбы. Революция в России усилила настроения в пользу сепаратного мира с ней в германских и австрийских правящих кругах. Берлинское правительство требовало, чтобы военное командование не предпринимало серьезных операций на русском фронте. В апреле 1917 г. командующий восточным фронтом получил составленный в этом духе приказ. Политические факторы находились в тесной связи с военными соображениями: Гофман откровенно признавался, что для серьезных наступательных операций нужных сил на русском фронте в то время не было.
Сепаратные переговоры с Россией после свержения царизма попытался осуществить лидер германской партии центра Эрцбергер, принадлежавший к числу тех деятелей, которые не верили в победу Германии, а потому и хотели скорейшего окончания войны Встречаясь в Стокгольме с представителем Временного правительства, Эрцбергер надеялся на успех разговоров и даже просил Гофмана быть готовым к предстоящему отъезду в Стокгольм для окончательного уточнения мирных условий. В Петрограде никто из членов правительства ни при Милюкове (а разговоры начались в апреле), ни после его отставки в мае и июне не предлагал решительного шага. Немцы и австрийцы сделали также несколько попыток завязать переговоры о мире непосредственно на фронте. 10 мая три германских офицера были приняты генералом Драгомировым, которому они предъявили удостоверение, уполномочивающее их вести переговоры о мире с русским командованием и правительством. Офицеры сообщили, что они посланы по согласованию с командованием немецкой армии и что «подобные группы парламентариев должны были быть выпущены на всем протяжении фронта». Эти действия германское правительство рассматривало, как подготовительные шаги к речи Бетман-Гольвега в рейхстаге. Заявляя, что Германия не может отказаться от аннексий, офицеры заранее обрекали на неудачу даже предварительные переговоры. Такого же рода «парламентарии» посылались австрийским правительством к русским войскам, находившимся на румынском фронте.
