Комитет съездов акционерных коммерческих банков пригрозил финансовым бойкотом в случае, если будет на практике осуществлено повышенное обложение крупных состояний.
Попытки правительства увеличить свои доходы за счет состоятельных классов оказались, по словам В. И. Ленина, «фикцией, мертвой буквой»1. Иначе быть не могло, ибо реальная ценность денег непрерывно падала, а коммерческая тайна тщательно охранялась буржуазным правительством и «утайка доходов» носила повсеместный характер.
Большие надежды возлагались на косвенные налоги, тяжесть которых падала главным образом на плечи трудящихся. Несколько раз повышались железнодорожные, почтово-телеграфные тарифы. На сахар, спички, махорку, чай и кофе были введены правительственные монополии, что привело к резкому повышению цен. Это новое ограбление народа не смогло, однако, разрешить проблему финансирования войны. К тому же монополии были введены только в сентябре — октябре.
Вместе с тем в своих финансовых взаимоотношениях с Временным правительством французские империалисты учитывали непрочность власти русской буржуазии. Они не предоставили ей ни одного нового займа, ограничиваясь выдачей краткосрочных кредитов. «Заграничные займы,— откровенно разъяснил журналистам Шингарев в мае 1917 г.,— затруднены неопределенностью положения на русском фронте и в армии. Естественно, что союзники не дают скорого и удовлетворительного ответа, так как и мы не дали ответа, как
И военный министр, и морской министр удостоверили, что данное «соглашение» было лишь «чисто финансовой сделкой», ибо фактически Никакого технического содействия со стороны французской фирмы не было, хотя денежные авансы были получены. Тем не менее МИД царского правительства, ссылаясь на «повторные по сему предмету представления французского правительства», настаивал на возобновлении и четвертого соглашения. Обсуждение вопроса на заседании 16 ноября 1916 г. оказалось безрезультатным, так как совет министров не мог «прийти к единогласному заключению».
Нажим на царское правительство продолжался («Французское правительство с крайней настойчивостью домогается возобновления вышеупомянутого контракта»,— говорилось в особом журнале совета министров ), и на новом обсуждении 13 января 1917 г., констатируя, что нет оснований к отмене постановления о расторжении соглашения, уступая лишь давлению союзника, совет министров решил восстановить прежний договор о фактически не существовавшем техническом сотрудничестве. Это было сделано в ущерб русским государственным интересам.
