В то время как представители эксплуататорских классов Франции объединились с Временным правительством в стремлении подавить силой восстание, французский народ выражал свою солидарность с русскими товарищами. Лагерь Ла-Куртин посещало много французских рабочих и крестьян. Из происходивших откровенных бесед гости поняли справедливый характер выступлений русских солдат, желавших вернуться на родину. «Поняв из этих бесед,— пишет П. Карев,— истинный смысл требований дивизии, французы быстро сдружились с нами, и после этого каждое собрание, проводимое дивизией или отдельной ротой, никогда не проходило без присутствия французов. Они сочувствовали нам». Ла-куртинцев посещали не только жители близлежащих деревень и городков. В лагерь приезжали издалека представители рабочих коллективов фабрик и заводов, французские пролетарии проявили дружеское внимание к попавшим в тяжелейшее положение представителям русского народа. Простые французы помогали осажденным продовольствием. Кроме того, когда французское командование начало выселять в принудительном порядке жителей из деревни Куртин и ближайших к ней селений, то жители, уходя, оставляли продукты для восставших Сочувствие русским товарищам проявила и часть французских солдат. Когда 12 сентября Занкевич отдал приказ командиру французской артиллерийской батареи начать стрельбу, солдаты-артиллеристы не тронулись с места. На вопрос офицера о причинах невыполнения приказания французские солдаты заявили, что их обманули, посылая сюда, когда им сказали, что стрелять по русским войскам не придется. «Русские солдаты дрались с нами вместе против немцев на фронте, защищая нашу родину,— говорили представители французского народа,— поэтому мы никогда не посмеем их расстреливать, не зная, в чем они виноваты и какое они сделали преступление в нашей стране». Никакие уговоры не помогали. Занкевич приказал тогда стать за орудия русским офицерам, которые совместно с французскими офицерами открыли стрельбу.