Военные планы союзников на 1917 г. также диктовались интересами стратегических замыслов прежде всего англофранцузского империализма. Планы наступления союзных стран в 1917 г. были впервые сформулированы на конференции союзников в Шантильи 15 и 16 ноября 1916 г. Предполагалось не давать Германии инициативы в военных действиях и осуществить на широком фронте одновременное наступление армий всех союзных стран. Как указывалось выше, руководители Антанты считали возможным сделать 1917 год последним годом войны. Конференция установила жесткие сроки, потребовав приведения войск в боевую готовность. В Париже, на совещании в военном министерстве 12 января 1917 г., накануне отъезда Думерга и Ка — стельно в Петроград, решения конференции в Шантильи были признаны правильными и жизнеспособными. Французское командование учитывало возможность выхода России из войны и спешило с осуществлением крупных операций. Однако все эти планы плохо учитывали реальное положение вещей. Петроградская конференция это показала. Выяснилось, во-первых, что русские армии не могут быть готовы к наступлению ни в феврале, ни в марте, ни в апреле и разговор шел лишь о мае, к тому же русские генералы не давали полной гарантии союзным представителям и на этот месяц. Стало известно, во-вторых, что союзники, требуя быстрого наступления, не давали в нужном количестве необходимого для крупных операций вооружения, что неизбежно должно было способствовать неуспеху наступления. Еще большие изменения в антантовские военные планы внесла Февральская буржуазно-демократическая революция в России. Борьба большевистской партии за выход из империалистической войны, растущие успехи большевиков среди солдатских масс наряду со стихийной тягой солдат к миру явились важнейшей причиной нежелания русской армии наступать в защиту интересов «своих» и чужих империалистов. Влияние революционных событий в России на французскую армию также вносило коррективы в планы и действия французского правительства. Однако в феврале, марте мнение народов полностью игнорировалось, с внутренним положением России мало считались.