Солдаты, заброшенные во Францию и на Балканы, в массе своей еще верили Временному правительству, далеко не сразу поняли антинародный характер политики последнего. У них не было еще достаточной ясности в выборе путей, средств, методов борьбы за лучшее будущее. Политическая деятельность солдатских масс пока лишь ограничивалась организацией лекций, докладов и концертов в солдатских клубах да еще тем, что в особый протокол, хранящийся в клубе, записывались «всякие недостойные поступки начальства в отношении солдат». Но даже скромные требования солдат о клубе, о прекращении рукоприкладства вызвали беспокойство монархически настроенного командования, постаравшегося поскорее отправить солдат сражаться на фронт и надеявшегося таким образом помешать дальнейшему росту революционных настроений в бригадах.
6 мая 1917 г. делегаты делали доклад о положении русских войск во Франции в исполкоме Петроградского Совета. Но меньшевики и эсеры, руководившие тогда Советом, не собирались помогать русским солдатам, оказавшимся волею уже свергнутого царского правительства на французском фронте, и в этом вопросе они защищали интересы буржуазии, а не народа, поэтому по докладу делегатов не было принято никаких решений об улучшении положения солдат.
Относительно обращения к Временному правительству с требованием вернуть солдат обратно в Россию исполком Совета даже не заикался. Между тем Временное правительство в этом вопросе, как и во многих других внешнеполитических действиях, стало на путь продолжения политики царизма. Оно выступило в роли палача по отношению к солдатам, проливавшим свою кровь в интересах империалистического лагеря. Когда сведения о положении в русских войсках дошли до Временного правительства, то Керенский послал агитировать среди солдат за новую власть в России меньшевика, адвоката Е. Раппа, присвоив ему титул комиссара по делам русских войск во Франции. Это решение Временного правительства состоялось 30 мая. Но особенно отчетливо смысл поведения буржуазного правительства по этому вопросу выявился в переговорах с Францией о посылке еще новых контингентов «пушечного мяса» за границу. Вот чем, но только не возвращением домой уже посланных при царизме на убой русских солдат было озабочено Временное правительство. Его министры считали пребывание русских войск за границей в качестве «пушечного мяса» для Антанты вполне нормальным и закономерным явлением и разрабатывали конкретные планы посылки крупных подкреплений. Отношение русской буржуазии к посылке войск в Западную Европу служило еще одним доказательством ее продажности, ее зависимости от Антанты, ее раболепия перед французским империализмом.
